Камни из сибирских лагерей лягут в «Стену скорби» в Москве в память о репрессированных

Первый общенациональный монумент «Стена скорби» будет открыт в Москве 30 октября на пересечении проспекта Академика Сахарова и Садового кольца. Частью этого мемориала жертвам репрессий, созданного по инициативе Фонда Памяти скульптором Георгием Франгуляном, стали природные камни из регионов России, чья история тесно связана с массовыми репрессиями ХХ века, в том числе и из Сибири.

Роман Романов, директор Государственного музея истории ГУЛАГа, руководитель Фонда памяти рассказал Тайге.инфо, что в состав монумента вошли 82 камня из 58 регионов страны.

«Мощную поддержку мы получили в Сибири. 10 из 12 регионов, входящих в Сибирский федеральный округ, прислали нам камни из мест, связанных с наследием ГУЛАГа, — заявил он. — Я бываю в командировках и экспедициях в Сибири, на Дальнем Востоке и вижу, что история репрессий воспринимается местными жителями очень остро. В том числе и потому, что этот период является неразрывной частью локальной истории. В сибирском регионе располагалось множество мест заключений, через которые в советские годы прошли сотни тысяч заключенных».

Романов подчеркнул важность того, что местные администрации, сотрудники региональных музеев и многие обычные люди поддерживают увековечение памяти жертв массовых репрессий.

Оба камня из Новосибирской области взяты для мемориала в районе Искитима — в 1930-х годах именно там располагался ОЛП-4. «Это был лагерь с совершенно ужасными условиями содержания, плюс ко всему здесь был и так называемый „мамочкин лагерь", где сидели женщины с маленькими детьми, — объяснил Тайге.инфо директор областного краеведческого музея Андрей Шаповалов. — При этом работали в ужасных условиях, там гибло очень много людей. Это было место настоящей трагедии, для Новосибирска оно, пожалуй, самое знаковое в контексте репрессий, поэтому и камни оттуда. Сидели там не только жители Сибири, но и европейской части страны тоже».

Ранее Шаповалов говорил, что «по сравнению с Томском Новосибирская область не так участвовала в сталинских репрессиях, но в Ложке все пропитано кровью: тут много оврагов, по которым расстреливали людей, а потом даже землей не присыпали».

Он отметил, что положительно относится к идее «Стены скорби», но считает, что монумент «должен производить мощное художественное впечатление — до дрожи»: «Памятник жертвам репрессий по силе воздействия должен быть сопоставим с Хатынью в Белоруссии — это такое место, куда приезжаешь и в сорокаградусный мороз не можешь надеть шапку».

Один из камней для стены привез в Москву бывший заместитель директора краеведческого музея (сейчас — заведующий отделом Государственного музея истории ГУЛАГа) Артем Готлиб. Он поделился с Тайгой.инфо личной историей.

«Я подумал, что есть какая-то моя личная ответственность в том, чтобы камень из Новосибирской области тоже оказался в составе мемориального комплекса. Поехал в Ложок и там, на территории бывшего лагеря, нашел несколько подходящих по размерам камней. Но, в конце концов, забрал только один. Он довольно нетипичный для этих мест. Там в основном можно найти коричневатые или розовые граниты. А этот камень темно-зеленый, с гладкими поверхностями, похожий на отполированную речную гальку, — рассказал Готлиб. — В Ложке есть небольшой родник. Над ним поставлена надкладезная часовня. Местные жители рассказывают, что источник возник на месте расстрелов священнослужителей. Считается, что он целебный. Мне показалось, что камень должен быть связан с этой историей, ассоциироваться с водой. Этим и был обусловлен мой выбор. Я положил камень в багажник машины и через некоторое время привез его в Москву. А потом узнал, что областная администрация тоже прислала гранит с одного из искитимских карьеров. Так в составе мемориала оказались два камня из Новосибирской области».

По словам Готлиба, его семью не обошли репрессии. «Пострадали самые обычные люди, которые никаких особых должностей не занимали. Просто попали под квоты 1937 года и сгинули. Об этом мало кто задумывается, но представьте, что большинство памятников, даже установленных на территории расстрельных полигонов — это кенотафы, а не надгробия, — подчеркнул он. — Никто до сих пор доподлинно не знает, кто и где лежит. Наши камни, вмонтированные в плитку мемориального комплекса в Москве, — это еще один подобный кенотаф, который в отсутствие возможности для родственников прийти на настоящую могилу, как бы замещает ее. Но судя по тому, что люди уже сейчас, до открытия „Стены скорби", приносят туда цветы, значит, такое место им необходимо».

По задумке скульптора Франгуляна камни будут расположены у основания «плачущих скал» — архитектурных элементов за основной дугой монумента. «Зона, где расположены „плачущие скалы", носит мемориальный характер. Камни из мест, связанных с репрессиями, подчеркнут ее сакральность. Именно поэтому сюда можно будет возлагать венки и цветы», — цитирует автора пресс-служба Фонда Памяти.

Фонд Памяти объявил о сборе камней для «Стены скорби» в феврале 2017 года. На просьбу стать сопричастным к открытию общенационального монумента откликнулись почти все регионы России. Активное участие в реализации проекта приняло музейное сообщество. Камни — граниты, известняки, обычные серые булыжники — привозили из мест, где отбывали заключение репрессированные и производились массовые расстрелы, с территорий мемориальных кладбищ, монастырей, которые служили тюрьмами для репрессированных, а также из других уголков страны, тесно связанных с этим страшным периодом истории.

Так, камень из Норильска сотрудники музея взяли у подножия горы Шмидта, мемориала «Норильская Голгофа», который основан на месте массовых захоронений жертв политических репрессий 1935–1956 годов. Из Вологодской области доставили камни с территории Спасо-Прилуцкого монастыря. В 30-е годы его использовали как пересыльную тюрьму для осужденных на отбывание срока в Северном крае.

«Стена скорби» — первый большой проект Фонда Памяти, созданного в 2016 году. Общая сумма пожертвований, собранных на создание «Стены скорби», составила 45,3 млн рублей. Средства поступали как от частных лиц, так и от компаний. Дальнейшая работа фонда направлена на сохранение памяти о жертвах репрессий.

Текст Маргариты Логиновой

Фотографии Артема Готлиба